Релевантно ли всё, что я чувствую? Тонкое, но важное различие.

Знакомо ли вам это – вы просыпаетесь утром, и пока вы ещё находитесь в полудремотном состоянии, знакомые заботы, большие и маленькие, медленно, но верно проникают в ваше сознание?

А ведь вчера вечером всё было так прекрасно, и вы легли спать в приподнятом настроении, решив встретить новый день «позитивно»!

И вот к уже неприятному чувству добавляется ещё и досада на себя за то, что снова «сорвались».

Замечаете что-то?

Я, по крайней мере, замечаю явную тенденцию, почти жестокую в своей исключительности, всегда хотеть – или даже быть обязан – стремиться к абсолютному счастью.

Если ты не счастлив, значит, с тобой что-то не так.

У меня есть несколько очень разных вопросов по этому поводу:

• Разве не нормально, учитывая всё, что постоянно происходит в мире, иногда не быть маниакально счастливым – даже если вы принадлежите к счастливчикам, которые не живут под непосредственной угрозой?
• А что, если ваше счастье выглядит совершенно иначе, чем то, что обычно определяется как таковое? Более спокойно, расслабленно, с большим пространством для различных ощущений?
• А что, если вы можете легко отпустить ту тяжесть, которая вам не принадлежит?

На мой первый вопрос каждый будет думать по-своему – но то, что на земле не царит рай, наверняка признает каждый. Зачем иначе существуют религии, духовность, философия и т.д.? В конечном счёте они служат тому, чтобы справляться с «этой жизнью», понять её смысль, либо объяснить неприятное и страдание, рассмотреть с другого ракурса или уменьшить их. Центральный вопрос для меня звучит так: Как я справляюсь с тем, что существует страдание? Я стремлюсь жить как можно более честно и в своих встречах с другими открывать пространство для счастья, насколько могу.

Это приводит меня ко второму вопросу: Что такое счастье лично для вас, в той среде, на которую вы можете влиять? Где вы находите себя в данной ситуации?

Моё счастье состоит в том, чтобы воспринимать и чувствовать вещи, но затем также иметь возможность переключиться в ту просторность, которая позволяет мне продолжать дышать и видеть другие возможности. К этому также относятся фазы, когда я сознательно предаюсь меланхолии, грусти, скорби. Времена, которые я позволяю себе, когда мне не нужно ничего приукрашивать или переосмысливать, когда я даю свободный ход своим чувствам, а иногда и слезам. Интересно, что эти фазы проходят тем быстрее, чем более дружелюбно я отношусь к себе и всё позволяю – часто это дело нескольких минут.

Только пребывание в чужом страдании, которое нельзя облегчить, в долгосрочной перспективе тянет вниз и никому не помогает.

Но как я узнаю, когда имею дело со своими собственными чувствами?

В качестве практического правила могу сказать: Если к чувствам присоединяются знакомые мыслительные петли, или в мгновение ока разворачиваются целые мыслительные конструкции, чем дольше я пытаюсь «избавиться» от чувства, тем больше это энергия извне: я её воспринимаю и пытаюсь осмыслить, обосновать, идя по знакомым извилинам.

Пример сегодняшнего утра: «Неделя начинается. Ой, я до сих пор не нашла новую дополнительную работу. Я неудачница, изгой, паразит, я ещё и деньги родителей растрачу, я всегда была неудачницей…» Трезво рассматривая, я могла бы опровергнуть каждый отдельный «пункт», но в том-то и загвоздка, что в такие моменты не думаешь «трезво». Вместо этого мозг «додумывает» все подходящие ассоциации из собственного переживания и опыта к воспринятой энергии. По принципу: «Я чувствую …, это должно происходить оттого, что я сделала или не сделала …, являюсь или не являюсь … и т.д.» В конце таких мыслительных цепочек я чувствую себя ещё хуже и не вижу выхода. Это самый ясный признак того, что речь идёт об энергии извне, которую я не могу изменить, потому что она не моя.

Подводя итог – чувства, из которых разворачиваются длинные мыслительные цепочки, ведущие в безнадёжность, обычно не мои.

Но чем же отличаются мои собственные чувства?

Вот пример из моего не столь далёкого прошлого: В последние два года, с тех пор как я стала последней оставшейся из моей семьи, не создав при этом собственной, особенно во время путешествий меня охватывало осознание того, что в настоящее время у меня нет в мире человека, который ждал бы моих сообщений. Хотя раньше я воспринимала эту «необходимость отчитываться» порой как неприятное бремя, новая «свобода» поначалу была отнюдь не радостной. Это было чувство одиночества, которое шло так глубоко, что голова даже не могла включиться, и как только я (наконец!) перестала его подавлять, оно прорвалось наружу и разрядилось, в данном случае в целительных слезах.

Или меня раздражает ситуация, которую я сначала пытаюсь себе приукрасить. Однако если я даю свободный ход злости, например, сознательно ворча про себя и также физически сбрасывая напряжение, внезапно наступает ясность. А потом я могу даже начать петь.

Различие между чужим страданием, которое мы воспринимаем и безуспешно пытаемся разрешить – наша голова работает на износ, но не приходит ни к какому выводу – и собственными чувствами, которые разряжаются, когда мы даём им пространство, стало для меня жизненно важным пониманием.

Как дела у вас?

Боретесь ли вы с «надоедливыми чувствами»?

А что, если мы можем справиться со всем, если только подходим сознательно?

Желаю вам прекрасного, разнообразного и осознанного дня!